тебе холодно. тело мерзнет и руки некуда спрятать, хотя ты так привык к тому, что тут всегда тепло. сухо и жарко. ты в толстовке, однако ветер продувает ткань насквозь, заставляя тебя каждый раз вытирать сопли от холода краем длинного рукава. одежда, казалось, тебе не по размеру, но ты специально тянешь резинку, наматывая ее на разбитые пальцы. казалось бы, у тебя не телосложение, а теловычитание, но временами ты чувствовал столько силы, что ебануться - ты считаешь, что необязательно быть двухметровой гориллой, чтобы дать кому-то пизды, достаточно иметь хорошую реакцию. ага, и в этот раз ты тоже так думал. задыхаещься, злишься и загораешься. сложно сказать, кто из вас получил больше - тот мудак, что подкатывал к твоей девушке на местной студенческой тусовке, которому ты с таким удовольствием сломал нос или же ты, нихуево получивший по лицу и печени за свою дерзость. однако, ты-то это дерзостью вовсе не считал, напротив, ты думал, что прав. да потому что какого хуя?

идешь по пустынным улицам спального района один, но этот путь ты уже давно выучил. вокруг настолько тихо, что в ноющую голову назойливо лезут мысли о том, что завалиться спать в прошлогоднюю кучу листьев не такая уж и плохая идея. хочешь спать. хочешь жрать. но домой тебе было нельзя - отец добавит к твоим синякам сверху за то, что пьяный, за то, что с лицом разбитым. он у тебя строгий. даже слишком. ты не считаешь его авторитетом. не доверяешь. боишься, но не признаешься. рядом уже не будет тех охранников и Лили, чтобы вас разнять. ты будешь один.

ты знаешь, что поступаешь хуево. знаешь, что можешь подставить Сашу, когда ошиваешься около его дома, пытаясь дозвониться до Лили. она сбрасывает и пишет тебе: все ок. вроде отпускаешь, но не до конца. не доверяешь? вполне возможно, хотя до этого такого не было. куришь нервно, стряхивая пепел под ноги, а вот другу позвонить и предупредить ты, конечно же, не додумался. личные границы? это не про тебя. заходишь на страницу к Сане и видишь, что, в отличие от тебя, он уже четыре часа как спит. видит пятый сон, если не десятый. остановило ли тебя это? нет. у тебя голова кружится, но ты лезешь на второй этаж по выученному "маршруту" как настоящий ниндзя из типичных сериалов про подростков - падаешь разок на землю, но не сильно, да и тебя это не останавливает. материшься себе под нос, когда тело болью сводит, но цепляешься с победным криком за подоконник и вываливаешься в предусмотрительно открытое окно внутрь темной комнаты. пахнет, как всегда, порошком и чем-то ванильным. чихаешь - то ли от пыли, то ли еще от чего и сразу смотришь в сторону кровати, а он даже не шевельнулся. хорошо было бы его не трогать и уснуть, как щенок, под ногами у кровати, но тебе было слишком хуево, чтобы просто уснуть. встаешь медленно с пола, словно зомби и ноешь при этом так же, но только тише, - эй, - трясешь друга за плечо и тут же включаешь светильник на тумбочке, заставляя его зажмуриться от резкого света, - саш, ты школку проспал, - видишь начальные нотки охуевания на его лице. он не понимает, какого хуя ты тут делаешь, но больше всего его волнует твоя токсичная шутка, которую он спросонья принял за правду, а ты угораешь, но тихо. чтобы родителей не разбудить. да и ебало щемит, когда лыбу давишь слишком широко, - дай что-нибудь, башка раскалывается.

наверное, ты не ждешь такой реакции или ты вообще никакой не ждал? хотя, наверное, все таки ждал. смотришь на его сонное лицо, слышишь хриплый голос и он спрашивает, какого хуя ты тут забыл. не так грубо, конечно, но ты именно так и слышишь. твое восприятие такое, потому что пранк не удался - наверное, он слишком привык к твоим шуткам и не то, чтобы тебя это тронуло, но ты ловишь себя на мысли, что в следующий раз придумаешь что-то новое, ага. ты не долго зацикливаешься на этом, переключаясь сразу же на диалог. что ты тут забыл? - понимание и поддержку лучшей подружки, - конечно же, - думаешь, но не добавляешь вслух. называешь его с этим твоим французским акцентом "girlfriend", как будто нарочно используя эту двузначность. выдыхаешь, улыбаясь, и падаешь на мягкое и уютное кресло, придавливая своим телом плюшевую хаски, что пригрелась тут задолго до тебя. у тебя голова кружится и в целом в вертикальном положении с этим справиться было гораздо проще, но вот ломящие кости и мышцы сказали тебе спасибо - растекся в подушках, словно желе, и вставать даже не смотря на адскую боль в голове и желудке тебе не хотелось. откидываешь голову на спинку кресла, сцепляешь пальцы в замок и кладешь их на живот. следишь за тем, как Саша сонно перебирает ногами, когда неторопливо выполняет твою просьбу, с выражением смирения выуживая таблетки из своего рюкзака. кажется, он уже привык к такому. кажется, что ему все равно. а тебе? а ты не задумывался, но наверняка самоутверждался, хоть и не признавался себе в этом. гордился тем, что тобой гордилась твоя девчонка и ты из раза в раз доказывал себе и всем что можешь больше, чем кажется. тогда твой голос, окликающий наглого мудака на тусовке, звучал такой рычащей, клокочущей в горле злостью и лупил пристальным взглядом в чужую широкую морду. помнишь, как обмудок ухмылялся тебе в лицо, обводя твою фигуру насмешливым взглядом — наверняка, ты всегда производил ошибочное впечатление, являя внешностью воплощение божьего агнца, и уж точно не пятого всадника апокалипсиса, которым тебя окрестили все твои бабки еще в детстве. ты всегда – в с е г д а – производил неверное впечатление, потому что ты – шкатулка даже не с двойным дном. днищ там до чертовой матери, в каком из них лежал феерический пиздец, не знал даже ты сам. интересно, а твой друг об этом догадывался или он уже привык к такому?

кончено же, ты ждешь от него реакции, когда рассказываешь все это в таких красках, как будто ты снова там, а не здесь. ты просто хочешь, чтобы он увидел и не признаешься, что жалеешь о том, что его там не было. зачем тебе это? ты сам не знаешь, но реакцию ждешь, так ее и не получая. разочарован? да. смотришь на него, хмуря темные брови, и замечаешь, что после упоминания имени твоей девушки ты совершенно теряешь с ним даже визуальный контакт. если бы твой эмоциональный интеллект был чуть больше, чем головка у спички, ты бы понял, что он, возможно, ревнует. ладно, он у тебя явно больше, просто ты не думаешь о таком. тебе не первый раз кажется, что он ее недолюбливал, но найти этому доказательства ты никак не мог, кроме его кривой и поджатой линии губ, когда ты называл вслух ее имя.

он хлопает тебя по плечу, кидает тебе в ебало плед, который ты, естественно, не ловишь, и ложится обратно в кровать, выключая оставленный тобой свет на тумбочке. ты, мягко говоря, в ахуе. сжимаешь в пальцах блистер с таблетками, достаешь оттуда две и проглатываешь побыстрее, пока не блеванул от их мразотного вкуса. морщишь нос и вытираешь губы, откашливаешься и хрипло выплевываешь слово за словом, - мне кажется, или ты на что-то обиделся, - ты такой догадливый, мда. достаешь из-под жопы того самого хаски и кидаешь в него игрушку, насильно привлекая к себе  внимание, так как на первые твои слова он и ухом не повел, -  bonjour, бля, с кем говорю, - не любишь, когда тебя игнорят. особенно, когда тебя игнорит он. ты знаешь, что он так делает, когда кидает в тебя обидку, но сейчас ты и вспомнить не можешь, где же ты очередной раз перед ним проебался и когда успел? ты уже забываешь, что нужно вести себя тихо и родители Сани без зазрения совести выставят тебя за порог, если узнают, что ты находишься в его комнате. но еще хуже будет самому Саше - тебя в его семье не любят. ни тебя, ни твоего отца. тебя это обижало, но ты не был виноват в том, что у вашей семьи была такая репутация. да и, его мама как-то спросила, сколько тебе лет - вам тогда было на пять или шесть лет меньше - тебе уже исполнилось 13, а у Алекса только-только отгремел его первый серьезный юбилей с нулем в конце. она тогда сказала, не слишком ли ты взрослый? и, кажется, до сих пор так считает, - давай вставай, - стягиваешь с него одеяло резким движением, игнорируя его недовольство и сопротивление - гулять пойдем. покажу тебе кое-что. - тебе в таком состоянии только гулять, но отступать назад было не в твоем стиле, да и силы, кажется, снова появились, а спать в его доме тебе как-то резко перехотелось.

тебе нравится эта забота в его простом движении? ты не осознаешь, но определённо да - смотришь, как он в привычном касании кидает тебе свою толстовку, которая пахнет чем-то цветочным или ванильным - ты в этом совсем не спец, но тебе нравится. от него всегда приятно пахло, как и от твоей Лили, а это сходство тебя необозримо поражало. натягиваешь быстро на себя его толстовку, а после первым прыгаешь на мягкую траву у его дома, собирая зеленые отпечатки на синих джинсах в районе коленок- упал, но не сильно. тебе больно, но эту боль заглушает усталость, а вместе с ней еще не до конца выветрившийся спирт в твоей крови. знаешь, как у тебя сейчас на душе, когда вы идете в полном одиночестве вдвоем? ты чувствуешь, что впервые за день тебе спокойно, свободно. отпускаешь себя и перестаешь выпрыгивать из собственной кожи, позволяя себе почти на девяносто пять процентов быть самим собой. правда, ты и сам пока не знал, кто ты.

когда ты стоял под его окном, названивая раз за разом Лили, ты нахуй послал все свои зачатки здравого смысла и понятия о личных границах, но теперь улыбаешься на его просьбу больше так не делать. кажется, будто твоя улыбка понимающая, но ты знаешь, что скорее всего поступишь так снова, - я постараюсь, - касаешься легко его плеча и смотришь в даль устало, пытаясь не упустить нужный поворот. на улице все так же прохладно, но теперь тебя грела темная толстовка огромная в твоих плечах и сила этого ускользающего момента. тебе это нравится. опускаешь взгляд на Сашу, думаешь в очередной раз о сегодняшнем дне, прокручивая в голове раз за разом его отрезки и ловишь какую-то глубокую меланхолию, когда заходишь в свои мысли слишком глубоко. да, вот так, за долю секунды. чувствуешь, как болью бьется твое сердце в сбитых костяшках, но не смотря на это ты хватаешься цепкими пальцами за запястье друга и срываешься с места, игнорируя вяжущую усталость в твоих коленках, - быстрее, - и куда же ты так торопишься? сначала тянешь его за собой, ускоряя и без того быстрый шаг, а потом, ведомый каким-то колким чувством внутри тебя, срываешься в бег, заставляя друга бежать за тобой вслед. пальцы соскальзывают с чужой кожи, но успевают крепко ухватиться за рукав толстовки оттягивая его и разрывая нитки, но ты все равно не отпускаешь. вы оба кричите в пустоту спящих улиц, а ты вымещаешь в эти крик и смех все свои противоречивые эмоции, которые ты привык выпускать в мир своей агрессией. но не сейчас. чувствуешь, как свежий ночной воздух наполняет твои легкие, вдыхаешь его всей грудью так, что, кажется, пьянеешь по новой. тебе кружит голову от этой свободы и ты не хочешь это чувство отпускать. точно так же, как не хочет отпускать твою руку Саша. его ладонь теплая в контраст холодной твоей и ты сжимаешь ее крепко, хотя твое тело покрывается мурашками от этого яркого различия. в других обстоятельствах ты бы руку одернул и сделал бы вид, что ничего не заметил, потому что на тебя смотрят, но сейчас было совершенно похуй. так что сжимаешь еще крепче и тянешь в сторону тернистых деревьев, скрывая ваши фигуры в темноте.

это место тебе знакомо - даже очень. любимое? когда-то, сейчас уже скорее привычное. ты часто проводил здесь время в одиночестве, когда тебе некуда было идти. знал ли об этом Саша? нет. и Лили не знала, и никто из вашей компании - тоже. место красивое - резкий обрыв с видом на ночной город и сизую линию горизонта за пределами океана - не смотря на всю живописность, сюда редко заглядывали даже ищущие где поебаться ночные парочки или жаждущие [прямо как ты] уединение торчки. считаешь, что тебе просто повезло с этим, с тем, что об этом месте знал только ты. удивительно, правда?

вдыхаешь глубоко.
и медленно выдыхаешь, закуривая дешевые сижки с замызганного ларька рядом с твоей подработкой.
вы стоите молча, касаясь друг друга лишь плечами. Саша смотрит вдаль, ты чувствуешь его восхищение и трепет от увиденного, а ты сам понимаешь в этот момент, что будь на его месте она, то она бы просто не была... - знаешь, Лили таким не удивишь, - нарушаешь впервые тишину своим голосом, решаясь все же высказать волнующее тебя вслух, - с ней так вот просто не получается – и не получится, потому что с ней нужно быть круче, сильнее и лучше – чтобы быть с ней. и вот так молчать, находясь вдвоем - это не про нее - она болтает без умолку и чаще всего о том, что мне слушать не интересно, - звучит как-то очень не очень с твоей стороны, ты ловишь себя на этом и не хочешь, чтобы Саше казалось, будто бы тебе с ней плохо или думал, что ты ощущал с ней себя не на своем месте. или, ты обманывал в первую очередь себя самого? - целуется классно и волосы у нее мягкие, а фигура... - он обрывает тебя на полуслове и ты опускаешь на него свой взгляд, выпуская дым от сигарет в противоположную от него сторону по ветру. от тебя пахнет пустым табаком, а от него чем-то сладким. хочешь спросить его об этом уже который раз, но мысли из головы постоянно исчезают. романтик? если бы темнота не скрывала твое лицо в этот момент, то Саша увидел бы, как лезут на лоб твои брови и как потом, после того, как смысл его слов до тебя, наконец, доходит, краснеют твои щеки, - ага, сразу к бабушке Эдит знакомиться, - ты пытаешься в шутку, но выходит так себе, ты это знаешь, потому что, к сожалению, умеешь хамить интонациями, в том числе, когда не надо. особенно, когда не надо. особенно, сейчас. в тот самый момент, когда Саша хочет тебя обнять. ты замечаешь это, но, делаешь короткий шаг назад, а потом и вовсе разворачиваешься и уходишь в ту сторону, откуда вы пришли. ты не понимаешь, какие эмоции сейчас испытываешь, но определенно точно ты от них бежишь. выкидываешь бычок в урну и падаешь на скамейку, засовывая руки в карманы джинс и нервно чеканя по асфальту пяткой кед. нервничаешь, потому что Саша, в общем-то, затронул тему, которая и стала причиной твоего сегодняшнего и, кстати, даже вчерашнего запоя. на самом деле, ты плохо помнил, когда узнал об этом. а все потому что пил, как тварь, накануне, в районе моста золотых ворот. ты хочешь ему сказать об этом, но все не знал, стоит ли, ведь ты и сам вполне мог справиться с этим, как тебе казалось. или нет?

ты слышишь его легкие шаги за своей спиной по резиновому покрытию площадки. в твоем кармане который раз настойчиво вибрирует смартфон, но ты игнорируешь, потому что ждешь, когда она сядет рядом, - знаешь что? - начинаешь резко, но тут же сжимаешь кулаки в карманах, чтобы себя успокоить, - по поводу Парижа, - он не садится рядом, а стоит перед тобой и смотрит как-то странно, потому что ты видишь в его глазах различимое разочарование, но не реагируешь на это, потому что уже слишком загнался, - отец выставил дом на продажу и хочет вернуться обратно во Францию, - кажется, вибрирующий телефон тебя стал бесить еще больше, но ты продолжал упорно его игнорировать, - он хочет, чтобы я вернулся вместе с ним и ему совершенно поебать, что мне уже два года как не семнадцать, - и тебе очень повезло, что ты пока еще не знаешь, что твою побитую тачку, на которую ты сам заработал еще в шестнадцать, он тоже собрался продавать.

ты смотришь в лицо друга, ожидая увидеть в нем намек на сочувствие, а еще лучше, чтобы он сейчас разом решил все твои проблемы одним словом, сказав, что тебе в этой блядской ситуации нужно делать. потому что лично ты уже заебался придумывать, как выкручиваться. с одной стороны, ты до ужаса хотел избавиться от отца и, по сути, тебя ничего больше не держало рядом с ним сразу после твоего совершеннолетия, но, с другой, ты слишком запуган и недостаточно силен, чтобы послать его авторитарное влияние на тебя на все три буквы. на самом деле, ты особо никогда не делился с Сашей своими проблемами в "семье". для него твои синяки и ушибы, разбитая губа или бровь - очередное последствие твоего петушиного нрава, но, на самом деле, очень часто природа их отличалась от той, которую ты всем так навязчиво преподносил, - как бы ты поступил? - сплевываешь горечь от поступающей тошноты в сторону и добавляешь, - на моем месте.

жить проще, когда ответственность за нее несет кто-то другой. решает за тебя, направляет, дает дельные советы, чтобы тебе было проще НЕ думать. перекладывание ответственности, делегирование своих проблем кому-то другому. и не сказать, что ты любил так делать, но сейчас ты чувствуешь себя беспомощным. вот в этот самый момент, когда смотришь с надеждой на Сашу сверху вниз. ты наряжен и это видно по всей твоей фигуре, по лицу и сжатым скулам. заглядываешь в его лицо и из-за темноты едва ли различаешь в них беспокойство, которое он явно уловил от тебя. ему не было похуй, ты это точно знал. был уверен. в нем - в одном из немногих, если не в единственном среди всех, с кем ты общался и кого мог назвать приятелем. в его случае - другом, бестфрендом, лпшкой, сибилингом, meilleure amie, соулмейтом... кем ты еще его называл, вспомнишь? для тебя было важно - чувствовать себя нужным и знать, что на твои чувства другим не похуй. и не похуй на тебя.

а тебе на него?
что ты чувствуешь?

ждешь его слов, словно они решат все твои проблемы.
смотришь в зеленые глаза, что против света фонаря кажутся слишком глубокими, темными. ты не видишь в них эмоций, но чувствуешь  их в его голосе, когда получаешь долгожданный ответ. слышишь, будто тон слегка дрожит. или, тебе кажется?
остался здесь.
криво улыбаешься и разочарованно отводишь взгляд.
я бы не поехал, как бы ни любил их.
любовь к родителям, да, это не твой случай. твои отношения с отцом всегда были натянутыми, а последние несколько лет, когда ты стал чувствовать себя сильнее и свободнее, у вас стало еще хуже. не отцовская любовь, а взаимная ненависть с попытками контроля с его стороны, а с твоей послать его нахуй. ты задавался вопросом, почему у вас так, но адекватный ответ так и не нашел. а может быть, просто не хотел верить в то, что знал.
из всего того, что сказал Саша, для тебя вырисовывается вполне логичный вывод - если он, любящий сын своих родителей, не согласился бы на переезд по велению обстоятельств, что тогда тебе мешает сделать тоже самое?
и все друзья здесь.
а у тебя до этого никогда особо друзей не было, потому что ты постоянно в разъездах. из-за этого - проблемы в школе. из-за этого - проблемы с социализацией. из-за этого - проблемы с доверием. из-за этого - ты привык не привязываться, потому что стоило тебе завести дружбу, как уже новая школа, новый город, новые люди. новые проблемы. твои и отца, которые так же отражались и на тебе. ЛА единственное место, где вы задержались надолго. где у тебя появились приятели, своя компания и лучший друг - Саша. знаешь, что самое забавное в этом всем? что сейчас, думая об этом, ты не вспоминаешь о Лили, - понятно, - звучит несколько обиженно и разочарованно, но ты задумываешься о его словах, сопоставляя факты в голове с тем, что тебе хотелось бы и что ты действительно мог сделать. тебе казалось, что ты не можешь ничего.
следишь за тем, как он садится перед тобой, опускаешь взгляд и наклоняешься вперед, упираясь локтями о колени, чтобы лучше его видеть, - понятно было давно, а сказал дня два назад, - да, как раз эти самые два дня, что ты так усиленно игнорил Сашу и не отвечал на его сообщения во всех мессенджерах. тебе было некогда. ты решал вопросы по-взрослому - отвлекался. делал так, как тебя научил твой отец.
тошнит уже меньше.
но от дыма сигарет, когда ты поджигаешь очередную, голова гудит снова.
не успеваешь затянуться, как оказываешься в чужих объятых. ты успеваешь проследить за этим движением, но на этот раз отстраниться у тебя не получиться - бежать некуда, да ты и не хотел. ощущаешь на своей коже чужие ладони, от контраста в холоде тебя передергивает. он тянет тебя вниз, на себя, и ты неловко соскальзываешь со скамьи, опускаясь коленями на землю. со стороны это выглядит странно, да и ты чувствуешь себя так, словно в этом простом движении есть что-то большее, чем просто дружеские объятья. задумываешься, но не зацикливаешься, потому что даже тебе нужны тепло и поддержка - так удивительно сложилось, что именно его объятья для тебя оказываются таковыми.
чувствуешь его слишком рядом. прижимается к тебе почти всем телом, утыкаясь носом в твое плечо, так, что ты чувствуешь его горячие щеки рядом с твоими холодными. не отталкиваешь. но и не обнимаешь в ответ, затаив дыхание в этом моменте, - саш... - имя на выдохе обрывается в пустоту, ведь он обнимает тебя только крепче. искренность настойчива. ты это чувствуешь. и сдаешься. ощущаешь, как по задней части шеи проходится жар от его прикосновений. твоя ладонь с зажатой сигаретой между холодных пальцев мягко опускается на его спину, а следом и вторая. тебе беспокойно внутри и тебе кажется, что вопреки всему, это беспокойство только нарастает. особенно, когда ты слышишь его голос у своего уха. сдавленный, тихий и по-детски обиженный.
вопрос, на который у тебя нет ответа.
поедешь?
- я не знаю, я еще не принял решение, - и это правда, ведь чувство беспомощности никуда не делось, - но я точно знаю, что я не хочу. хочу остаться, - говоришь это твёрдо, замалчивая откровенное «потому что здесь ты». сказал бы вслух? нет, но ты об этом думаешь и это слышно по твоей интонации. интересно, а он услышал? - мне жить негде, зарплаты не хватит, чтобы платить за аренду. я не уверен, что справлюсь с этим один. кроме отца у меня никого нет, как бы хуево мне с ним не было, - подносишь сигарету к губам, пока говоришь это, а сам слышишь всхлипы на своем плече. дух перехватывает от понимания происходящего и ты отстраняешься, разрывая ваши объятья впервые за несколько минут. касаешься осторожно его плеч ладонями - заглядываешь в его влажные глаза, а он старательно и стыдливо отводит взгляд от тебя. но он не умеет скрывать эмоции, ведь он - не ты, - я не предполагал, что тебя это так заденет, - и ты не знаешь, что с этим делать, что сказать, как утешить. ты видишь его слезы не первый раз, но впервые ты являлся их причиной. и это понимание тебя убивало, сбивало с толку, загоняя в угол еще больше, чем до этого. ну, блять. думаешь недолго и впервые поступаешь так, как хочешь - ловишь ладонями его лицо, устанавливаясь потерянный зрительный контакт. твои прикосновения аккуратные, но твёрдые, уверенные - стираешь большими пальцами слезы с влажных щек. его лицо горит в твоих холодных ладонях, а его нежная кожа очередной контраст твоей шероховатой и сухой. смотришь на него и понимаешь, что тебе это нравится, трогает до глубины души реакция и эмоции, но даже это осознание не заставит тебя убрать руки и отстраниться. так ты успокаивал Лили на прошлой неделе, когда родители запретили ей идти на уроки вождения из-за плохих оценок по итоговому тесту. а теперь на ее месте был он. только ситуация совсем другая и причина слез куда глубже, - если уеду... - но ты недоговариваешь, запинаясь, потому что с последним словом чувствуешь прилив отчаяния, так как понимаешь, что мысль о разлуке с Сашей граничит для тебя с физической болью. ведомый этим притягиваешь его к себе, прижимая его голову к твоей груди, позволяя утонуть в твоих широких объятьях. ты никогда так не делал, ведь для ваших отношений это совершенно точно исключение, нежели правило, но не сегодня. отираешься щекой о его короткие волосы, а после кладешь подбородок на его макушку и прикрываешь устало глаза, ощущая, как жар затапливает твои щеки и добавляешь очень тихо, - буду очень скучать по тебе.